Творчество Ксении основано на личных переживаниях, которые она отражает в картинах с помощью различных образов. Зачастую темы произведений связаны с поиском внутреннего «я», одиночеством человека в обществе и кризисами в любви. С помощью творчества Ксения освобождается от своих внутренних «демонов» — ограничений, которые сковывают нас, преграждая путь вперед. Это могут быть панические атаки, эмоциональное выгорание, тревожность и мысли о том, что каждое начинание непременно ждет фиаско. Художница переосмысливает свой опыт через визуальные образы ребенка, балерины и женщины — именно они сопровождают новую серию работ Ксении. Ее трилогия может иметь и терапевтический эффект: она находит отклик у зрителя и помогает пережить трудные периоды в жизни. Мы поговорили с Ксении о том, как эта работа помогла ей.
— Как искусство помогло вам справиться с кризисом и переломными моментами в жизни? Что для вас значит творчество?
— Искусство было со мной всегда: возможно, это звучит банально, но оно со мной с рождения. Я с детства рисовала, училась в художественной школе на «отлично». Лучше всего мне давалась живопись, особенно акварелью. Я всегда получала огромное удовольствие от достижений в творчестве. Тогда я ещё не понимала, что именно живопись оказывает на меня такое положительное воздействие. Был и период кризиса, протяженностью 5–7 лет: я пыталась найти что-то новое, пробовала то, что не умею. Однако душа все равно была опустошена. Мы часто бежим от того, что досталось нам свыше, что рядом и даётся очень легко. Так было и со мной. Я очень эмоциональный человек, и иногда в шутку говорю, что моя жизнь — это сплошные американские горки. Странно, но до 2019 года я ни разу не пыталась посмотреть на все, что происходит в моей жизни, через призму искусства. Триггером послужили встреча с будущим мужем и беременность.
Всегда говорю, что ничто так не мотивирует человека, как предмет его обожания, а женщину всегда мотивирует ее ребенок. Мои чувства были обострены, крылья расправлены, и я начала принимать и понимать, чего мне действительно не хватает, когда уже есть все самое главное. Я начала рисовать, ощущать почву под ногами, думать, погружаться в себя. На листе бумаги и на холсте давала себе полную свободу — в цветах, образах, технике. Потом нащупала импульс и направление. Именно живопись помогла мне выйти из послеродовой депрессии. Конечно, я не призываю всех сесть и начать рисовать, а я всего лишь хочу подчеркнуть, что арт-терапия и любимое занятие дают положительный эффект.
Творчество — это моя жизнь. Живопись — это моя работа, мой смысл жизни, наполненный любовью. Я однажды спросила себя, что я умею делать лучше всего? И ответ для меня был очевиден.
— Визуальные образы на ваших картинах — олицетворение внутренних переживаний? Вы сознательно наделяете их определенным смыслом?
— Мои работы не появляются бессознательно. В зависимости от моего состояния я отчетливо понимаю и вижу ту или иную картинку. Чувствую фигуру, движение, эмоции, ощущаю цвета, которые должны в ней присутствовать. Все мои картины очень четко передают мои эмоции и внутреннее состояние: на холст я переношу свое мироощущение. Движения, эмоции, взгляд на картинах — это грань моего настроения и ощущения себя в этом мире. Всегда есть внутренний импульс, который и создает в моей голове четкое понимание того, что я хочу видеть на холсте. Я погружаюсь в процесс настолько сильно, что поднимаю голову от холста лишь тогда, когда на нем уже написаны все мои эмоции.
Каждая работа — это мой жизненный опыт, трансформация. То, что я чувствую изнутри. Скажем, это я, только не в одежде, с прической и ароматом, а на полотнах: краски, цвета, импульс, образ. Иногда я даже плачу от некоторых произведений, над которыми работаю. Я пропускаю ее через себя и переживаю вновь каждую эмоцию, изображенную на картине.
— Вы анализируете, почему к вам приходят те или иные визуальные образы?
— Обычно есть определённая тема, она чаще философская. Отмечу, что я пишу о состоянии, а не о настроении — оно уже считывается зрителем. Кто я сегодня, что было со мной вчера, что есть глубина, что есть настоящее, что есть внешнее, а что есть внутреннее. Мне важно показать, как связываются эти два мира в человеке. Я не анализирую. Просто чувствую, а потом эти чувства перекладываю на холст.
— Когда вы создавали свою трилогию, помог ли вам этот процесс выйти из тяжелого морального состояния? Вы приняли себя и свои эмоции?
— Трилогия была моей первой учебной работой: она наполнена трепетом и воспоминаниями о былом опыте. Я не работаю, когда у меня нет ресурса; не пишу картины в плохом настроении, потому что это относительное понятие для меня. Плохое настроение в моем случае — это гормональный всплеск. Даже тревожность и депрессия для меня — это в первую очередь состояние работы над собой.
Я всегда стараюсь со всем уважением и вниманием исследовать то чувство, которое меня влечет. На самом деле, все мои картины полны любви. Любви к периодам, через которые я проходила и прохожу и, надеюсь, еще долго буду проходить, потому что открыта миру, а значит, правдива перед самой собой. Своим творчеством я стараюсь призвать каждого человека к откровенному разговору со своим внутренним «я» и принятию собственных эмоций: без осуждения, стыда и сожаления о прошлом, ведь все, даже самые сложные переживания, проходят.
Трилогия — мой личный прорыв, некий вызов самой себе. Я писала ее с таким желанием и рвением, что она придала мне сил и уверенности в том, что я двигаюсь в верном направлении. В этих картинах как будто соединяются два моих начала: внешний облик («я внешняя») и внутренний мир («я внутренняя»). Это своеобразный диалог между моим внутренним миром и внешней оболочкой. По опыту могу сказать, что они не всегда сочетаются. Часто люди работают над чем-то одним: увлекаются бесконечными улучшениями внешности, либо уходят в себя. На первых порах мы стараемся подражать кому-то, списывать образы с тех, кто нам нравится. Но в конце концов это приводит к потере своей уникальности и своего «я».
Мои картины — это принятие и обретение себя во всех аспектах. Когда у тебя есть цель, ты можешь работать над собой, ведя внутренний диалог. И спустя время, после длительной внутренней работы, ты находишь баланс и уже спокойно идешь своей дорогой. Творчество решает двойную задачу — это изучение художественного произведения и личный переход на новый уровень через проживание своих эмоций.
— А что вам помогает справиться с плохим настроением?
— Справиться мне помогает работа, муж и мой ребёнок. Я люблю мечтать о посещении новых мест, о своих победах, о том, чего я хочу. Я ставлю себе цели, и мое настроение быстро меняется. Могу пойти в ресторан на вкусный ужин, выпить бокал вина, либо сходить в спа, но чаще всего я работаю и провожу время с дочкой. Когда ты в кругу семьи и любим, влюблен в своего мужа и работу, то в твоей жизни не будет места плохому настроению.
— Когда вы изобразили на полотнах свои переживания, помогло ли это перебороть страх? Скажем, посмотреть свои «демонам» в лицо?
— У меня нет и не было страха: я всегда смотрю в лицо своей «паутине» и стараюсь быть честной перед собой. Уверена, что любую ступень можно перешагнуть, а если страшно, то точно нужно шагать: только так можно «вынырнуть» с чем-то новым. Так и с картинами. Страхи становятся уже не столь существенными, когда ты находишь свое предназначение. Это уже как исцеление от всех демонов. Другой вопрос, как вы будете проходить этот путь, ведь самое сложное — работа с собой и своим сознанием. Как раз тут и выясняется, на что ты действительно готов ради того, что любишь. Я теперь точно знаю: когда погружаешься в дело с любовью, тебя автоматически вовлекает так, что ты забываешь обо всем, что ещё пять минут назад так сильно тебя волновало.
— Творчество может быть самостоятельным инструментом по борьбе с переживаниями?
— Считаю, что любое творчество — это отдушина, и самое главное — к нему не всем стоит подходить серьезно. Ведь творчество везде: фотография, путешествие, флористика, собственная квартира, наконец, которую ты можешь декорировать. Творчество не требует разрешения — в этом его прелесть. Это безопасная и добрая игра, когда ты можешь не бояться себя настоящего, жить без рамок и канонов. И я говорю про безопасное творчество, не приносящее вреда никому и ничему .
На мой взгляд, живопись или любое творческое начало может стать арт-терапией: это идеальный способ изучить и понять себя изнутри, так как ничто так не лечит, как возможность быть свободным и счастливым. Когда-то я позволила себе просто заниматься тем, что я люблю, и слушать своё сердце. В процессе я общалась с квалифицированным психологом, читала различную литературу, прибегала к астрологии, много училась и учусь до сих пор. Я черпала знания отовсюду: история искусств, арт-менеджмент, академический рисунок.
Вы должны понять, что просто рисунок и обретение призвания — это только начало пути. Для того чтобы смотреть на мир счастливо, требуется колоссальная работа над собой. Но и просто начать делать то, что тебе нравится, — это уже путь к исцелению.
— Какие эмоции вы бы хотели, чтобы люди испытывали, глядя на ваши картины?
— В каждой своей работе мне важно показать, что люди не одиноки. Любая, даже самая тяжелая эмоция — это нормально, а восприятие действительности — это и есть ценность. Ключевое для меня как для художника — чтобы мое творчество находило отклик в сердцах зрителей. Мои картины — это психология души.
Фото: Архив пресс-служб