Стендап-артист — одна из тех профессий, которые сложно объяснить бабушке: что ты делаешь, в чем смысл.
Мне в профессии важно понимать, зачем я выхожу на сцену. Чтобы рассмешить людей? Это важная задача, но не основная. Чтобы развлечь? Тоже нет, тут я проиграю Netflix или YouTube. Чтобы поделиться опытом? Может, но я не бизнес-тренер. А для чего? Наверное, я вижу моменты в своей жизни, которые хотел бы изменить, которые наверняка есть в жизни других людей. И, возможно, услышав меня, они не во всем согласятся, но подумают «да, об этом можно говорить», «про это можно думать» или «этим можно делиться». Либо я вижу какие-то проблемы в обществе вокруг меня, на которые сложно повлиять, но я могу о них рассказать. Изменение мнений, изменение отношений, изменение какой-то реальности — вот это твоя великая миссия. Зачастую ты даже близко к ней не приближаешься, максимум просто смешишь людей. Но я каждый раз знаю, что стремлюсь вон туда. Однако, конечно, важно помнить, что развлечения, увеселения и приколы — это суперважно, потому что если я это отброшу и скажу «я пришел менять души человеческие» — это будет такое душнилово.
Многим кажется, что стендап-комедия — это веселье и тусовка. А как на самом деле? Есть режим, обязательное поденное количество строк? Я слышала, что вы работаете над материалом каждый день, не сложно ли дисциплинировать творчество?
Я стендап-комик, и мне нравится это делать, поэтому я всегда нахожу и время, и силы, и настроение. Многие комики действительно люди творческого порыва. Я даже восхищался, потому что это люди восторженнные, вдохновленные, легкие. И очень талантливые, как, например, Гарик Оганесян… Обожаю Гарика. Он комик и в жизни, и на сцене, и в любой ситуации. Я не в любой ситуации прикалываюсь. И мне важно вести записи в компьютере, там я могу спокойно все расчертить, убрать лишнее. Смотрю на чужие заметки в блокнотах, там какие-то рисунки, чертежи — им это понятно, и это, мне кажется, характеризует такой воздушный образ мышления. Но это просто другая школа кунг-фу. Лично мои навыки помогла сформировать работа в рекламном агентстве. Работа креатора и копирайтера в крупном агентстве — это очень интересно, это постоянный взлом сейфов. Так что в офисе ты или нет — неважно. У тебя всегда с собой ноутбук и заметки. В любую свободную минуту садишься и набрасываешь. Сначала структуру, пишешь одно, другое, выстраиваешь внутренние дедлайны. Пишется и в автобусах между городами на гастролях, и даже перед выступлением. Я в последнее время заметил, что самые смешные шутки написал в гримерке перед выходом на сцену: ты слышишь шум зрителей, которые сидят в зале, и экстренно начинаешь по-другому на все смотреть. Этот стресс подбрасывает тебе варианты, ты записал, вышел, и оно работает. С утра, вечером, перед сном… Я считаю, что вдохновение приходит только во время работы. Если сидеть и ждать, оно никогда не придет.
А как вы чувствовали себя на пути к славе? Мне кажется, желание любви заложено в этой профессии — в отличие от условной юриспруденции. Что происходит, когда работы уже много, а настоящей популярности еще нет?
Ну во-первых, далеко не всем комикам нужна слава. Есть телевизионный стендап, а есть уличный — и парни оттуда делают для жанра едва ли не больше. Им вообще не нужна большая медийность.
Но, конечно, кривить душой, говоря, что я не хотел признания, глупо. Хотел. Но я понимаю, что если цель — популярность как таковая, то это грустно и плохо. Это приятно, это прикольно, но это точно не сама цель. Медийность приходит и уходит. Я концентрируюсь не на ней, а на том, что мне хочется сказать, что меня это увлекает и тащит. Думаю, я бы впал в депрессию, если бы у меня была популярность, построенная на том, что мне не нравится. На песне, которую я был бы вынужден повторять. Со стендапом такого нет, материал меняется. Полгода — и его уже нет. Этот процесс постоянно заставляет тебя крутиться и искать новые задачи. Я это вижу так: каждая моя следующая цель должна меня пугать. Были ли предыдущие годы стагнацией? С медийной точки зрения, пожалуй, да, но это было важно для моего развития, я работал постоянно, для проекта Stand Up на ТНТ я писал монологи, писал, выступал. Это был такой потоковый процесс телевизионного завода. А дальше спасибо Юрию Дудю, потому что он появился, как гром среди ясного неба моей жизни, и подсветил все, чем я занимаюсь. И после этого какая-то другая жизнь началась.
В ваших выступлениях нет акцента на отношениях и девушках. Но если вдруг тема мелькает, это классика: женщины, у которых лапки. Не умеют, не знают. Почему так? Законы жанра, так же, как в рэпе, который по природе своей довольно женоненавистинический?
Глупо говорить, что я это не писал. Но как это происходило и почему? Сейчас я — начинающий комик. В Америке есть такое выражение: если ты меньше 10-ти лет в стендапе, ты можешь бросить в любой момент. То есть это вообще еще ничего не значит. Я занимаюсь этим 6 лет, то есть мне еще 4 года, чтобы я сказал — да, я стендап-комик. Мой материал примерно на сорок процентов состоит из того, что я готовлю для выступления в Stand Up на ТНТ. Шестьдесят процентов — то, что нравится мне и что я готовлю для своих специальных больших концертов. Первые сорок процентов проходят довольно жесткую редактуру. И это боль всегда, но это реальность, в которой мы существуем. Так вот туда, сквозь редактуру, сложно протащить какие-то слишком тонкие штучки в период, когда ты не любим и узнаваем большинством. Нужны понятные, быстрые шутки. Четкие и прикольные. И это часто заставляет тебя малодушничать, потому что жесткий телевизионный дедлайн говорит тебе: «Чувак, ты либо снимаешься, либо нет». Сейчас у меня больше медийности и, соответственно, больше свободы. Я могу шутить, отходя от всех этих стереотипных, особенно гендерных штучек, потому что гендерные шутки — это самый легкий путь добиться смеха. Мне доставляет дискомфорт произносить шутки, построенные на стереотипах. Но когда ты зажат в рамках, мозг подсказывает самый простой путь: «скажи, что женщины долго красятся». И ты говоришь это, и люди смеются над этим сильнее, чем над чем-либо, мозг говорит тебе — зачем придумывать что-то другое? И когда ты находишься в рабочем потоке, думаешь «да, мозг, черт с тобой». Могу лишь сказать, что я сам не горжусь этим. И смею полагать, что сейчас в моем актуальном материале, который я сейчас пишу, я верю и надеюсь, что таких шуток не будет.
Не знаю, идентифицируете ли вы себя как человека, склонного к риску, но со стороны кажется, что вы такой. Переезд из Казахстана в Россию — риск, поездка в Америку по программе Work and travel — риск, учеба в Канаде — риск, смена нормальной профессии на стендап-карьеру — тоже. Откуда это в вас? Что вы еще планируете?
Мне просто так интересно все попробовать. Я сейчас активно учу испанский, у меня прекрасная преподавательница, которая меня ведет, чтобы я мог нормально выступать, делать крутые штучки на испанском. Когда я чувакам рассказываю эти идеи, они говорят: «На испанском? Чего вообще?» А мне это интересно! И я думаю, что если это мне интересно, то и кому-то это тоже будет интересно. Если я начну думать «ага, сейчас в тренде выступать с накрашенными ногтями...», зачем это нужно? Прикольно самому становиться трендсеттером. У меня большой есть план на 2022-й, связанный с испанским. Еще было бы интересно сыграть роль в хорошем кино. Наверное, драматическую. Я готов стать пластилином в руках хорошего режиссера. И чем еще хочется заниматься, но просто, конечно, для души и для сердца — делать рэпа побольше.