Состав счастья: интервью с больничным клоуном Лерикой Пивненко

Вы с детства хотели стать клоуном?

Что вы, еще год назад я стеснялась своей профессии. Родилась в Москве, выросла в Ивановской области, с шести лет мечтала стать драматической артисткой. Но с моим ростом (158 см), амплуа травести и хриплым голосом на актерский факультет меня не взяли. Я все же поступила в театральный колледж на режиссуру праздников, и мой педагог по диплому сказал: «Надо тебе попробовать в эксцентрику». Кто бы знал, что это. Но вот как-то случайно я узнала про единственное в России Государственное училище циркового и эстрадного искусства им. М. Н. Румянцева (Карандаша). Пришла туда, как комок зажимов, и все же меня взяли. И мне невероятно повезло с учителем. У нас преподавал жонглирование Лев Георгиевич Усачев, который 30 лет проработал в цирке (клоуном, жонглером, акробатом) и столько же преподавал. Именно он открыл мне мир клоунады – нежной, трогательной, доброй. Для меня это было откровением.

Настоящий клоун, такой как Лев Георгиевич, Юрий Никулин, Хасан Мусин, Чарльз Чаплин, – он смеется не над человеком, а вместе с ним. И это понимание очень помогает при работе клоуна в больнице.

Есть должность «больничный клоун»?

Да, но это пока больше исключение, чем правило. Сейчас я работаю больничным клоуном в единственной в нашей стране организации регулярной арт-терапии в больнице. «Творческое партнерство» существует с 2004 года и уже 15 лет ежедневно поддерживает детей и их семьи, которые находятся на госпитализации в НМИЦ онкологии им. Блохина. Нас пятеро: клоун, художник, музыкант, сказко- и игротерапевт. За каждым закреплен свой день недели. Мы приходим к ребятам, веселимся, играем, рисуем, музицируем, сочиняем сказки, фантазируем… В общем, возвращаем детство тем, у кого его пытается украсть болезнь.

Вы работаете в одиночку?

В основном больничные клоуны работают в паре, но еще в училище я поняла, что я – соло-клоун. Это здорово, когда ты можешь хорошо партнерить и при этом быть уверенным в себе настолько, чтобы идти к детям в одиночку. Когда-то мне это казалось невозможным. Но я помню слова моего первого иностранного тренера по больничной клоунаде. Авитал Двори из Израиля сказала, что у меня очень сильная энергетика и мне нужно продолжать идти по этому пути. Тогда, семь лет назад, когда я только начинала, меня это здорово поддержало. А сейчас понимаю, что когда работаю одна, то не позволяю себе схалтурить. Все время начеку, а внимательность в моей работе важна!

Какой вы клоун?

Если клоуны на манеже работают в паре, то один из них «белый», а другой – «рыжий». Белый – умный красивый, правильный. Он рожден, чтобы быть лучшим. А рыжий делает все, что говорит ему партнер. Очень старается. Но всегда, когда слишком стараешься и хочешь понравиться, ничего не выходит. Поскольку я работаю одна, то уже научилась за несколько секунд чувствовать настроение в палате и становиться тем клоуном, который сейчас нужен этим конкретным детям. Для клоуна ребенок всегда прав, он главный (то есть «белый»), и это он ведет игру, можно сказать командует или руководит.

Мне кажется, что клоун — душа цирка, а больничный клоун — душа больницы!

Это вроде так просто, но безумно важно для ребенка с тяжелым диагнозом, потому что только клоун может его послушаться, а всех остальных должен беспрекословно слушать малыш, ведь лечение превыше всего. Самое замечательное то, что мой клоун Тик-Так — он друг. И приходит не только для того, чтобы повеселиться. Если врачи и семьи разрешают, то я с ними иду и в процедурный кабинет, где происходят различные медицинские манипуляции. Мне очень хочется поддержать маленьких героев, разделить их боль и перекрыть ее позитивом. Моя задача – не сделать глупость, не посмеяться над ерундой, а совершить что-то такое простое и прекрасное для человека, чтобы ему захотелось невольно улыбнуться или хотя бы полуулыбнуться. Часто к моим играм подключаются, кроме детей, еще мамы, папы, бабушки и дедушки, даже врачи. Все это возможно, только когда доверяют и чувствуют, что я пришла дружить по-настоящему! Это самое ценное, то, ради чего стоит просыпаться по утрам! Мне кажется, что клоун — душа цирка, а больничный клоун — душа больницы!

В каких больницах вы работаете?

Я работаю в Онкологическом центре на Каширке вместе с «Творческим партнерством». А еще участвую в различных активностях, когда приглашают коллеги из благотворительных фондов. Мне важно не просто прийти, пофонтанировать и уйти, а понять специфику заболевания, что можно и нельзя делать тем или иным детям. Поэтому часто разовое сотрудничество перерастает в крепкую дружбу. Недавно одна коллега сказала, что, по ее мнению, я единственный клоун в России, который регулярно работает с «детьми-бабочками». Это очень почетно и приятно, главное — ответственно! Профессия веселая, но относиться к ней нужно серьезно. Важно разобраться со своими эмоциями до того, как переступишь порог отделения, а уже в больнице выбирать слова и действия, чтобы ни в коем случае не обидеть своих новых друзей. И не обижаться самому. Надо научиться чувствовать: нужен ты сейчас, в этот момент, этой семье или нет. Иногда я вообще в палате не появляюсь, ведь маленькие дети не всегда готовы к близкому контакту с незнакомцем, да еще таким ярким. Поэтому в дверном проеме может оказаться перчаточная кукла или мыльные пузыри. Все это — ключи к сердцам малышей. Если ключи правильно подобрать, через какое-то время мы с малышами становимся лучшими друзьями. А это так здорово и неожиданно — спешить в больницу, потому что там ждет встреча с любимым другом.

Конечно, не всегда получается найти контакт легко и быстро. Иногда он найден, но в следующую секунду происходит что-то неожиданное и все приходится начинать с нуля. Однажды я была в палате подростков, и мы довольно быстро разговорились. Потом зашел врач как раз к той девочке, с которой я общалась. Мой клоун уступил место доктору, пошел знакомиться с соседями. Через несколько минут врач выходит из палаты со словами: «Пишите отказ, пример на посту», — а девочка начинает рыдать. Ох, вот я тогда, конечно, проверила себя в очередной раз на прочность. Надо как-то все сгладить, а я не знаю даже, что произошло. Оказывается, рецидив и снова операция, которая означает, что прелестная девушка опять лишится своих шикарных кудрей. Когда мне понятно направление дальнейшего движения, подбираются самые подходящие слова, главное включить свое сердце на максимальную частоту. Честно говоря, уже плохо помню, что я ей говорила, но как-то мы даже начали шутить через какое то время, что летом без волос даже лучше: не так жарко, как всем остальным.

Это какая-то отдельная магия, когда клоун уходит, а праздник в душе и дружба остаются в палате и в жизни человека.

Да, клоун в больнице — это на грани, поэтому все должно быть очень аккуратно и нежно. И тогда мне удалось сделать так, чтобы девочка перестала плакать, сказала мне свое имя, мы подружились и даже добавились друг ко другу в инстаграме. Перед тем как выйти из палаты, она обещала ответить про самочувствие после операции — и ответила. Это какая-то отдельная магия, когда клоун уходит, а праздник в душе и дружба остаются в палате и в жизни человека.

Вы ведете инстаграм как Лерика или как Тик-Так?

Раскрою тайну, которую рассказываю детям: у Тик-Так есть сестра-близнец Лерика, она не клоун – так вышло. У нас в семье все клоуны: мама – Тик, а папа – Так, получается Тик-Так. А Лерика родилась без красного носа. Но я ее люблю. Беда лишь в том, что мы не можем одновременно появляться в одном и том же месте. Вот такие чудеса. Пишет в инстаграм Лерика про приключения красноносой сестренки.

Почему вы решили создать тренинг «Состав счастья»?

Долгое время мне не давала покоя одна мысль: мы все играем роли мужей, жен, детей, родителей, коллег и т. д., но часто недовольны этой игрой, хотя так мечтали о ней. А потом мой клоун сказал: «Ты несешь радость в больницу, почему не можешь это делать и за ее пределами?» Из этой мысли родилась идея познакомить людей со своим внутренним клоуном и посмотреть на себя и окружающий мир сквозь красный нос. Мне кажется, клоун живет в каждом из нас. И мы грустим, когда перестаем с ним играть, радовать его, а значит, и себя. Постоянно откладываем счастье на завтра, говорим себе: «Сегодня поработаю, не поем, не высплюсь, а потом все будет по-другому», и так каждый день. А счастье – оно здесь и сейчас. Я научилась его чувствовать на все 100% именно в больнице – просто потому, что там люди живут в этом моменте, который больше не повторится. Если смешно сейчас — так значит, надо позволить себе насладиться этим! И так с каждой эмоцией! А мы их все время прячем, пытаясь быть хорошими для всех, забывая про самого себя. Как это ни парадоксально, но клоун действительно помогает человеку понять, принять и полюбить себя таким, какой он есть!

Как проходит тренинг?

Мы садимся в воображаемый поезд (именно поэтому и «Состав счастья»), надеваем клоунские носы и отправляемся в путешествие в наше детство. Все очень аккуратно, бережно, с любовью к людям. Главное, чтобы было хорошо, а оно тоже у каждого свое. Интересно, что после самого первого тренинга одна из участниц написала: «Я так устала после работы, но все-таки пришла. Потихоньку в твоем волшебстве, танце, практиках ко мне возвращалась жизнь. Тонкие проходы в детство, к ребенку, который радуется просто от того, что он есть и может выражаться свободно, – чудо, которое ты сотворила для каждого из нас. Я очень тебе благодарна!» Это такое счастье — вдохновляться и вдохновлять, жить и чувствовать, что живешь, дышать полной грудью, осознавать, что все не зря!

Фото: Дмитрий Журавлев, Instagram