Непобежденная: Екатерина Мартынова — о том, как пережить насилие и обрести в себе силу и волю к жизни

Екатерина Мартынова провела 43 месяца в подземном бункере. Ей было всего 14, когда ее похитили, а на волю она уже вышла взрослой девушкой — сильной, отважной, непобежденной. В интервью Glamour Екатерина рассказала, что помогло ей пережить травму и почему она решила создать фонд помощи пострадавшим от насилия.
Непобежденная Екатерина Мартынова — о том как пережить насилие и обрести в себе силу и волю к жизни

В марте одной из самой обсуждаемых тем стало освобождение из колонии Виктора Мохова, более известного как скопинский маньяк. Он был осужден на 17 лет за то, что в 2000 году похитил двух несовершеннолетних девушек, Екатерину Мартынову и Елену Самохину, и более трех лет держал их в бункере в городе Скопине Рязанской области. В беседе с Glamour Екатерина рассказала, как она восприняла новость об освобождении своего похитителя, почему ей потребовалась госзащита и как произошедшее повлияло на ее судьбу.

Екатерина Мартынова

Самое неприятное заключалось в том, что меня не оповестили об освобождении Мохова. Его срок должен был закончиться 4 мая 2021 года. О том, что он выходит на свободу, я узнала из СМИ. Оказалось, что ему уменьшили наказание на два месяца. Морально я не была готова к его выходу. Все эти 17 лет я понимала, что мой мучитель выйдет на свободу, но не хотела думать об этом, не представляла, что наступит тот страшный день, когда он станет свободным человеком. Я всегда говорила и буду говорить, что он не заслуживает свободы. Он не человек, а то, что он натворил, не забывается.

Во время своего заключения Мохов писал мне письма. Одно я все-таки прочла, пересилив себя. Когда почтальон принес письмо, дома кроме меня никого не было. Трясущимися руками я разорвала послание и выбросила его, но уже через несколько минут достала обрывки и соединила их, чтобы все-таки прочитать. Самое ужасное было то, что он знал мой адрес и в будущем мог приехать ко мне и опять совершить преступление. В письме Мохов угрожал мне: он писал, что, когда освободится, опубликует компромат на нас с Леной. Я понимала, что это ложь, но вместе с тем было очевидно, что этот человек не оставит меня в покое.

Екатерина с мужем

Я не люблю слово «жертва». Женщина не может быть жертвой: пострадавшей — да, потерпевшей — да, но не жертвой.

Когда он освободился и поговорил по душам с Ксенией Собчак, мне действительно стало страшно. Мало того, что преступник не осознал свою вину, так он еще и жаждет встречи со мной. Это было слишком, и я написала на него заявление в полицию. Адвокат посоветовала мне попросить госзащиту, сама я не знала, что такая мера может применяться к жертвам насилия. Сейчас я чувствую себя гораздо спокойнее. Моя семья в безопасности, а это для меня самое главное.

Я абсолютно уверена, что Мохов совершит еще одно преступление, если в ближайшее время его не посадят в тюрьму. Я очень сочувствую людям, которым приходится жить рядом с ним. Ужасно, что в нашей стране не существует закона, запрещающего преступникам рассказывать о своих злодеяниях и зарабатывать деньги на своих мерзких воспоминаниях.

Занятия творчеством стали для меня лекарством от сумасшествия. Без преувеличения, я хотела рисовать и писать стихи на уровне инстинктов, вместе с физиологическими потребностями. Мой разум не принимал те обстоятельства, в которых я оказалась. Мысленно я всегда была на свободе, а с помощью картин и стихов я визуализировала нормальную жизнь. Я нарисовала множество обнаженных женщин: я представляла, что Мохов насилует их, а не меня. Поэтому, когда я вернулась домой, у меня отпала необходимость заниматься творчеством. Хотя иногда, когда приходит вдохновение, я пишу стихи.

Я не знаю какой бы я была, если бы не попала в тот бункер. С момента возвращения домой и по сей день я чувствую себя не такой, как все, я бывшая узница подземелья, как бы ужасающе это ни звучало. Раньше я мечтала вернуть день, когда я поехала на тот праздник, но со временем поняла, что то, что со мной случилось, — божья воля. Я вынесла много уроков из этого и приобрела грандиозную силу и мудрость. Даже сейчас я не до конца понимаю, на что способна, но я чувствую в себе безмерную силу и волю к жизни, которыми я могу делиться с другими людьми, подавая им пример несгибаемости и стремления к счастью и миру.

Я абсолютно уверена, что Мохов совершит еще одно преступление, если в ближайшее время его не посадят в тюрьму.

Екатерина с мужем и детьми

После освобождения мне было трудно общаться с людьми, которые окружали меня, не считая моих близких. Я постоянно думала, что все хотят расспросить меня о жизни в бункере. Я стыдилась того, что со мной произошло, винила себя в случившемся. К счастью, семья всегда поддерживала меня, и со временем я обрела уверенность в себе.

Я не люблю слово «жертва». Женщина не может быть жертвой: пострадавшей — да, потерпевшей — да, но не жертвой. Женщины на самом деле очень сильные, просто каждая должна раскрыть эту силу в себе, найти точку опоры, чтобы даже в самые отчаянные моменты понимать, что всегда есть то, ради чего стоит жить.

Самое главное, что я поняла для себя, — это то, что нельзя молчать. Я уверена, что нужно проговаривать свою травму. Невозможно исцелиться, держа все в себе. Не так важно, кому вы откроетесь, — близким, случайным попутчикам, психологу, — надо просто найти того, кто сумеет выслушать. В моем случае это были журналисты. Для меня молчание — это смирение, а мириться с тем, что со мной произошло, я не хотела.

Я рада, что сейчас информация о мерах безопасности стала гораздо доступнее, чем раньше. Девушки больше осведомлены о том, как надо вести себя в чрезвычайных ситуациях. Я же пренебрегла не только этими правилами, но и инстинктом самосохранения. Правила безопасности — это не пустые слова: они действительно работают и могут спасти жизни. Очень жаль, что преступников не становится меньше, но, если соблюдать элементарные правила, может быть меньше жертв.

Я чувствую в себе безмерную силу и волю к жизни, которыми я могу делиться с другими людьми, подавая им пример несгибаемости и стремления к счастью и миру.

В прошлом году вместе с Яной Максимочкиной я основала фонд помощи пострадавшим от насилия «Непобежденная». В данный момент основные направления деятельности нашего фонда — оказание психологической и юридической помощи, крайне важной для всех людей, оказавшихся в такой тяжелейшей ситуации, как сексуальное насилие. В нашем фонде работают юристы, психологи и координаторы, которые обрабатывают входящие запросы от пострадавших и распределяют их по соответствующим специалистам. Со временем мы планируем оказывать и другую необходимую помощь: например, в получении дополнительного образования или профессиональной переквалификации.

Цель нашего фонда — сделать так, чтобы государство и общество выступали на стороне переживших насилие, а не насильников. Также с помощью фонда мы хотим активно влиять на принятие государственных мер по защите жертв от их насильников, вышедших или выходящих на свободу. Среди инструментов защиты мы видим создание базы данных осужденных, введение охранных ордеров, оповещение и анонимизацию пострадавших, защиту неприкосновенности частной жизни жертв, введение этических стандартов для СМИ по работе с темами насилия, выплаты компенсации пострадавшим, а также запрет преступникам на монетизацию своих преступлений.

Фонд — это новая глава. К этому моменту все основные вехи моей жизни состоялись — реабилитация после того, что я пережила, создание семьи, рождение детей, написание автобиографической книги. Сейчас я морально готова помогать другим жертвам насилия, рассказывать и показывать на своем примере, что можно жить после насилия и быть счастливой.