Проект «Живой уголок» — это метафора современного мира с его радикальными изменениями климата и миграционными потоками, представленная в форме интерактивной звуковой инсталляции. В специально спроектированной конструкции я вместе с командой Playtroniсa создам нечто подобное мифическому саду, где растения станут скульптурами, а скульптуры — растениями или иными живыми существами. Каждая скульптура будет иметь свой собственный голос, который будет активирован движением посетителей ярмарки.
Нас окружает мир растений, и мы с ним коммуницируем каждый день, сами того не замечая, почти у всех дома на подоконнике или на балконе есть растения, а у кого-то сад или огород на даче. Мы часто относимся к растениям как к неодушевленным объектам, зачастую нас интересует только их функция, но я рассматриваю растения как сущности, с которыми можно коммуницировать, и с помощью этого проекта хочу показать, что растения являются гораздо большим, чем принято думать. Простой факт, который необходимо осознать, — это то, что без растений мы не сможем существовать.
Задумка проекта в том, чтобы организовать живое, зеленое пространство в искусственном лабиринте ярмарки, расположенном в Гостином дворе, из-за стеклянного купола напоминающем гигантскую оранжерею.
«Живой уголок» состоит из множества элементов: это скульптуры, звук, свет, видео, интерактивные устройства playtronica soft/hardware. Я использую очень много разных материалов — металл, дерево, глину, почву, стекло, ткань — и почти все скульптуры делаю вручную. Моя идея была в том, чтобы создать такие гибридные объекты, когда живое и неживое вместе создают что-то новое, получается какое-то новое существо, новые сущности. Растения в моей инсталляции выступают не объектами, а моими полноценными коллабораторами. И это вдвойне интересно, так как есть вещи, которые мне подконтрольны, а есть растения, которые растут, видоизменяются, которые я не могу контролировать, поэтому никогда не знаю, что в конечном итоге у меня получится. То есть я выступаю здесь больше коллаборатором растений, чем художником, который что-то делает с растениями, — я бы так хотела себя позиционировать.
Я бы не стала называть то, что я делаю, экоартом, я, скорее, исследую мир природы с помощью различных технологий, меня интересуют взаимосвязи между человеческим и нечеловеческим, проще сказать, между человеком и окружающим миром. Самое короткое и, на мой взгляд, точное определение самого понятия экологии дает теоретик Тимоти Мортон, который называет ее «сетью взаимодействия» (mesh of interconnections). Мне интересно рассматривать и выстраивать эти связи не с позиции антропоцентризма, когда человек стоит в центре всего, а с позиции постгуманизма, когда человек является лишь частью большой, беспрерывно развивающейся системы. В какой-то момент я поняла, что мир природы без нас, людей, будет прекрасно существовать, а вот мы без него — нет. Меня как художника эта идея интригует и мотивирует на исследование и создание новых работ.
Мне очень нравится российская арт-сцена, интересно следить за ее трансформациями и развитием, ведь она очень отличается от глобального арт-мира. Это связано с тем, что здесь — особая локальная и довольно закрытая среда, и глобальные темы исследуются и перерабатываются через призму персонального опыта. Интересно наблюдать, как современное искусство становится неотъемлемой частью культурного ландшафта, ведь когда я в 2007 году уезжала из Москвы, арт-жизнь в столице еле-еле теплилась, а сейчас здесь открываются новые музеи, галереи, проводятся ярмарки мирового уровня.
В Лондоне для художника, с одной стороны, есть много возможностей, очень интересная и динамичная среда, а с другой стороны, очень много трудностей. Нужно все тщательно планировать, заполнять бесконечные формы для получения грантов или участия в проектах, страшно дорого обходится аренда студии или мастерской и производство работ. В этом смысле в Москве, по сравнению с Лондоном, намного легче заниматься искусством, здесь все быстрее, дешевле — продакшн и всевозможные сервисы, но и возможностей, к сожалению, меньше.
Когда я училась на журфаке и работала в СМИ, я всегда снимала еще что-то off-site, например, делала какие-то странные с журналистской точки зрения сьемки, которые не вписывались ни в какую журналистскую историю. Долгое время я их просто копила, складывала в папочку и не знала, что с ними сделать, пока в один прекрасный день один мой знакомый не пригласил меня принять участие в выставке. Там я выставила серию абстрактных работ про камни, и как раз в тот момент стало понятно, что я делаю искусство. После окончания журфака я пошла учиться в ИПСИ (Институт проблем современного искусства), потом поступила в Chelsea College of Art and Design, уехала в Лондон и там же, спустя несколько лет, продолжила обучение на отделении скульптуры в Royal College of Arts.
Нет такого, что какой-то определенный художник или течение в отдельности повлияло на мое творчество, в разные периоды жизни меня привлекают разные темы и разные художники. В данный момент меня интересуют идеи постгуманизма и экологическая повестка и, соответственно, я слежу за кураторами и другими художниками, которым интересна эта тематика. Мне интересны такие художники, как Пьер Юиг, Лор Пруво, Кики Смит, Лина Лапелите (художник павильона Литвы на Венецианской биеннале 2019 года, один из авторов экспериментального спектакля-инсталляции об экологии «Солнце и море»).
Для того, чтобы заниматься искусством, мне необходимо несколько условий: иметь возможность побыть одной и находиться в тесном контакте с природой. То есть для меня очень важно уезжать из города. Как правило, вдохновение я черпаю именно за городом. Обычно происходит так: я куда-то уезжаю одна и привожу с собой материалы и фото/видео, с которыми потом работаю в студии. Также я очень много хожу по выставкам, смотрю работы других художников и читаю современных философов.
Самое приятное — это непосредственный физический процесс создания скульптур и инсталляций, пока у тебя нет дедлайнов, то есть процесс творчества, когда он просто идет сам по себе, без заданных временных рамок. Самое сложное — менеджмент проекта (продакшн, дедлайны, бюджеты и прочее).
Я бы перефразировала вопрос: «От каких проектов вы испытываете удовлетворение?»
Я испытываю удовлетворение от тех проектов, в которых мне удалось донести до зрителей месседж, который у меня был при создании работы. Если я уверена, что зритель смог его считать, я чувствую удовлетворение и чистую радость.
Из-за COVID-19 почти все мои проекты за границей были отменены в этом году и перенесены на следующий. Поэтому сейчас у меня в планах сделать «Живой уголок» на Cosmoscow и после начать спокойно делать research для нового проекта и работать в студии. Работать, не имея конкретной цели (выставка и прочее), и делать то, что мне захочется делать, а потом посмотреть, куда меня это все приведет, — и это самое интересное.
Фото: Марго Трушина, пресс-материалы