**6.45 **Еще не рассвело. Воздух густо-синий, холодный и влажный. Я стою на краю поля, оно темное и похоже на море. На мне две майки, толстовка, парка – и мне все равно зябко. Представитель Chanel мадам Шазар, очаровательная (и уже с макияжем!), оглядывает мою экипировку и одобрительно кивает – до тех пор, пока не доходит до кроссовок. Кроссовки ей не нравятся. Интересно, чем? «Всю ночь шел дождь. Вы промочите ноги. Лучше переобуться», – говорит она. И протягивает мне резиновые сапожки ярко-розового цвета. Оказывается, их тут держат специально для несмышленых журналистов. На подошве – две скрещенные C, логотип Chanel. Что ж, я знаю, какой след я сегодня оставлю на этой земле. 7:15 Подъезжают машины с работниками. Люди выпрыгивают на землю, быстро разбирают из багажника корзины и так же быстро, без разговоров, бегут к жасминовым грядкам. Мне достается корзина с номером 56. К чему такая спешка, я пока не понимаю, но подчиняюсь общему ритму. **7:45 **Оказывается, эти цветочки – очень маленькие. Прямо крошечные. Мне всегда казалось, что жасмин – это куст размером с невысокое дерево. По крайней мере в Ялте, где я проводила каждое лето, они были именно такими. А эти – карликовые, едва достают до коленки. Зачем потребовалось создателю Chanel №5, парфюмеру Эрнесту Бо использовать именно этот сорт? Чтобы я сейчас стояла над этими кустиками-пигмеями, склонившись в три погибели? Зато у меня отпадает вопрос, почему в XXI веке используется ручной труд. Если на эти грядки запустить комбайн, от хрупких цветочков останутся рожки да ножки. А их надо в целости и сохранности доставить на фабрику.
