«Впредь хочу разучивать танец с каждым партнером по съемкам»: интервью с Эммой Уотсон и Дэном Стивенсом

Эмма Уотсон: «Впредь хочу разу­чивать танец с каждым парт­нером по съемкам (особенно если нам предстоит играть любовь) — нет лучше способа узнать друг друга».

Начнем с риторического вопроса — любили мультик «Красавица и Чудовище» в детстве?

Эмма Уотсон: Боже, да я его просто обожала. Мне было четыре года, когда я его первый раз посмотрела. И моментально влюбилась в Белль — энергичную, амбициозную, умную и невероятно независимую. А еще мне безумно нравились ее отношения с Чудовищем, такие нетипичные для других сказок. Когда сначала они не особо ладили, потом сдружились и наконец — влюбились.

Дэн Стивенс: Мне было лет девять, когда вышел мультфильм. Помню, мы ходили на него в кино. На него вообще все ходили — это был настоящий хит.

**Ваши герои в киноверсии сильно отличаются от мультяшных? **

Эмма: Как и в оригинальном фильме, моя героиня очень-очень любит читать и мечтает объехать весь мир. Но мы постарались уйти от образа девушки, вечно витающей в облаках. Моя Белль — трудолюбивая и даже прагматичная.

Дэн: А у моего Чудовища появилась полноценная предыстория, рассказывающая, кем он был и почему превратился в монстра. В сцене пролога — на балу дебютанток — зрители увидят избалованного задиру. То есть проклятие он заработал не только за то, что отказался принять в дар розу, а за целый букет своих ужасных качеств. По сути, именно они превратили его в чудище. При этом — уже в ­основной части фильма — мы с режиссером Биллом Кондоном хотели показать и человеческую сторону героя. Мы два месяца корпели над сценарием, чтобы сделать принца неоднозначным персонажем. Дать возможность зрителю увидеть человека, запертого в теле монстра.

**Кстати, как вам работалось с Биллом? **

Эмма: Если подумать, «Красавица и Чудовище» — это четыре фильма в одном. Здесь и экшен с волчьими боями, погонями на лошадях и перестрелками. И комедия, которую разыгрывают обитатели заколдованно­го замка и жители города (кстати, невероятно смешная). В центре всего этого — романтическая драма двух главных героев. А вишенка на торте — музыкаль­ные и танцевальные номера. Снимать фильм должен был кто-то совершенно особенный, кто смог бы все это органично соединить. И Билл проделал просто ювелирную работу.

Дэн: Да уж, он действительно мастер феерического кино и экшена (Кондон написал сценарий к мюзиклу «Чикаго», снял «Девушек мечты» с Бейонсе и две финальные части «Сумерек». — Прим. ред.).

Эмма Уотсон: «Я надеюсь, что зрителей ждет такой же потрясающий фильм, как и оригинальный. Плюс кое-что новое и интересное».

Дэн Стивенс: «Каждый день я приходил на съемки и видел новые масштабные декорации, костюмы и прочее. Это было просто невероятно».

**Перейдем к самому интересному — как вам работалось друг с другом? **

Дэн: Эмма —потрясающая. Мы отлично поработали. Мне сразу показалось, что она сильно связана со своей героиней — психологически, эмоционально, интеллектуально. Поэтому я пытался подстроить свое Чудовище под ее Белль. Мы провели много времени, обсуждая красоту и монстров, мужественность и женственность, зло и добро. В конечном счете мы поняли, что наша сказка — не о жутком чудище и прекрасной девушке, а о красоте и уродстве, спрятанных в каждом из нас. И о том, как их уравновесить.

Эмма: С Дэном действительно очень легко сотрудничать. И еще у него истинно британское, цепкое чувство юмора. Оно пригодилось нам во многих сценах. Ведь, как мне кажется, красавица и Чудовище влюбились друг в друга во многом потому, что он мог ее рассмешить. Он как будто вдохнул в нее жизнь, а она — в него. В целом у нас с Дэном получилось выработать единое понимание характеров и истории ­наших героев. И мы, я надеюсь, смогли перенести это на экран.

**Вы в фильме постоянно тан­цуете. Много пришлось репетировать? **

Эмма: Съемки стартовали в марте 2016-го, а готовиться я начала в январе. Упор делала на вальс. Герои ведь поняли, что влюбились друг в друга, кружась в танце. Получается, это одна из ключевых сцен. Я поделилась этой мыслью с нашим хореографом Энтони ван Лаастом, чтобы дать понять, насколько серьезно я отношусь к репетициям. Дело же не только в том, чтобы четко выучить движения. Нужно было добавить актерскую игру, показать развитие чувств.

**Дэн: **Мы репетировали вместе, и не только вальс, а вообще весь фильм. Мне нравилось представлять, что мы всей труппой находимся в театрально-музыкаль­ном лагере, где каждый день поем и танцуем.

Эмма: Да, обычно читки сценария перед съемками — это действительно просто читки, где все сидят на стульях. А мы работали сразу со светом и звуковыми эффектами, делали полноценные номера. Можно было билеты продавать на наши репетиции­.

**Дэн: **Билл сразу решил, что принц должен быть первоклассным танцором, так что мне пришлось попотеть. К тому же знаменитую сцену вальса мы снимали одной из первых.

**Дэн, вам ведь приходилось танцевать в костюме Чудо­вища. Тяжело было? **

**Дэн: **Я сам, да и вся съемочная группа еще привыкали к моему «обмундированию» — ходулям, костюму из накладных мускулов с датчиками движений и такой же маске на лицо. Поэтому было немного странновато.

Эмма: Я была так сосредоточена на том, чтобы поддерживать Дэна на его ходулях, что не успевала нервничать. По­началу мы пытались четко станцевать трехминутный вальс — это не так-то просто сделать с тем, кто выше тебя на три ­головы. Нас эта сцена очень сплотила.

Дэн: Да, мы неплохо повеселились, пытаясь разобраться со всей этой амуницией. Но на съемках, когда мы зашли в бальный зал и начали танцевать, произошла магия. ­Надеюсь, вы в кинозале тоже ее ­почувствуете.

Фото: Art Streiber