Рэп наш: все, что нужно знать о русском рэпе, часть 1

К началу 2019 года российский рэп ­окончательно победил. Кого? Всех! О рэперах говорят и спорят важные парни в диапазоне от Дудя до Владимира Путина. О них мечтают самые красивые девушки — инфлюенсеры, миллионницы, авторы вдумчивых телеграм-каналов. Их запрещают — проведите ­диагональ — от Дагестана до Якутии. Дело за малым — разобраться в главных группировках и героях культуры, которая из вече­ринок у Децла дома вдруг выросла в новый рок-н-ролл.
Русский рэп Gazgolder Скриптонит Тимати Егор Крид Oxxxymiron

Gazgolder

Под логотипом с мощным золотым кулаком батя российского рэпа **Вася Вакуленко **(он же Баста, он же Ноггано, он же N1NT3ND0) выпускает не только диски и мерч, но и проводит ­музыкальные фестивали, интервьюирует звезд в шоу GazLive и снимает кино (помните, осенью бойфренд звал вас на «Клубаре»? Это оно).

Среди прочих активностей самого народного ­рэпера страны — безболезненные дуэты с такими бомбардирами поп-сцены, как Полина Гагарина и Алсу, писательство (у Васи вышла книжка, и это — внезапно — сказка о летучей мышке), а также наставничество — в «Голосе» сезонно, на собственном рекорд-­лейбле — 24/7. Результат столь активной самоотдачи — бесперебойное снабжение фанатов кумирами, а чартов — хитами.

Кого слушать:

Главная звезда — Скриптонит из Казахстана. Он знает, как подружить агрессивный рэп с блюзом, роком и стадионным попом. Подсевшие на «Это любовь» и «Космос» готовы на все, что предложит Адиль (сейчас это треки Gruppa Skryptonite). Его музыка и тексты есть цифровые коды, всхлип, мат, тщеславие и чистый гений. Попутно Скриптонит то привлекает парней из Jillzay, то отсылает их обратно в Павлодар — как будто нам и без этого непонятно, кто там стопроцентный альфа.

Хочется чего-то более ясного? Вот вам Matrang: помимо блокбастера «Медуза» 22-летний Алан из Владикавказа написал примерно килограмм отличной лирики. Безразлично-нежный T-Fest, легенда петербургского хип-хопа Смоки Мо, актриса, композитор и певица **Даша Чаруша **— это тоже Gazgolder. И тоже любовь.

Black Star

На лейбле, где панчи рождаются исключительно под перезвон бриллиантов, умеют в первую очередь профессионально зарабатывать. В 2018 году сразу два резидента **Black Star **попали в список Forbes: главарь банды Тимати разбогател на 4,5 млн долларов, а самый завидный холостяк **Егор Крид **— на 3,6 млн.

Братва из рэп-тусовки ворчит: у Black Star одни только деньги на уме, а где творчество, где душа, где эстетика? Но народ голосует сердцем: Тимати по-прежнему остается одним из самых популярных россиян в соцсетях, в его бургерных жарятся сочные и мощные котлеты, а строчкам «деньги сыплются с небес — тебе нравится, помоги мне прям сейчас от них избавиться» подпевает забитый до отказа «Олимпийский».

Кого слушать:

Первой удачей лейбла стал артист L’One. Грузин из Якутии Леван Горозия делает лощеный, но искренний рэп о том, как пацан к успеху пришел, — классику жанра, которая (разумеется) отлично продается. Не хуже идут дела и у Егора Крида с Мотом — строки из их хитов наверняка может процитировать даже ваша­ мама.

Booking Machine

Лидер объединения Oxxxymiron (Мирон Федоров) вывел рэп из подъездов и превратил его в новую гражданскую ­лирику для взрослых. Аллюзии, метафоры, образность — вот это вот все. Выпускник Оксфорда (да), Мирон долгое время оставался в ­оппозиции остальному рэпу: громко ругал героев прошлого и ­вообще отказывался играть по установленным правилам. Уже ставший культовым альбом 2015 года «Горгород» — тоже про культурный протест. Потому что это не просто хлесткие рифмы, а целая история-антиутопия в духе Оруэлла, масштабировавшая обсуждение жанра от стенок «ВКонтакте» до фейсбук-­тредов. Ну и вообще, после беспощадных баттлов Окси — сначала с ­Гнойным, потом с американцем Dizaster — рэперами вдруг захотели стать примерно все.

Кого слушать:

От определения «лейбл» Мирон упорно отнекивается — и начиналось все действительно с концертного агентства. Но потом вокруг него собралась особенная группировка: Thomas Mraz, Souloud и **May Wave$ **нанизывают постмодерн на r’n’b‑ритмы и отвечают за песни о любви. Markul одной ногой стоит в хип-хопе, а другой — в глянцевом поп-рэпе.

«Могу петь фальцетом, весь текст об этом, и все равно во мне больше рэпа», — читает он в треке Konstrukt (и не обманывает). Среди его напарников по BM Jeembo и Tveth — одни из самых техничных рэперов новой волны. Loqiemean начинал как битмейкер, но быстро вывел свою персональную рэп-формулу: в основе его музыки лежит классический рок, а на концертах ревут гитары. Своих слушателей Локи называет «стаей» — увидеть ее во главе с вожаком можно в том числе на музыкальном фестивале Booking Machine: в конце прошлого августа, например, рэперы захватили обычно мирное «Коломенское». Кто был хедлайнером? Разумеется, Мирон.

«Белая Чувашия»

ATL, главная звезда лейбла брутальных чебоксарских музыкантов (короткие стрижки, опасные взгляды, total black), не просто рэпер. То, что делает этот парень, скорее можно назвать шаманским рейвом: хип-хоп тут замешан на джанг­ле, приправлен размеренной электроникой, заряжен мощными танцевальными битами.

Фото: @speshinski