«Слушайте, да вы подвиг совершили», — отвечает Монеточка на мои слова о том, что перед интервью я послушала абсолютно все ее песни. У 20-летней **Лизы Гырдымовой **(ее настоящее имя) вообще все хорошо с иронией. Своим нежным, даже мультяшным голосом она поет о том, что «в 1990-е убивали людей и все бегали абсолютно голыми», просит «позвони мне, Виктор Дробыш, позвони» и высказывается в адрес Гоши Рубчинского: «Я за эти кальсоны тебе отдала бы максимум тыщу».
Лиза настойчиво просит отделять ее лирических героев от нее самой и уверена, что если текст приходится объяснять, то его не надо объяснять. Но я ее об этом и не прошу. Вместо этого пробую срифмовать песни Монеточки с жизнью Лизы.
«Что каждый раз происходит на интервью? Мне задают вопросы, на которые требуется отвечать от лица какой-то социальной группы. Ее называют «молодежь». Я это не люблю. Это вы таким образом меня представляете, но я себя так не вижу и не чувствую. В моих текстах нет никакого призыва, в них нет черного и белого. Люди будто не замечают этого и видят то, чего нет».
«Когда я начала получать первые гонорары, оказалось, что мне не так уж много и нужно. Я купила родителям новую микроволновку, телефон маме, несколько одежек из своего виш-листа в интернет-магазине. А еще ко мне приходит понимание, что какие-то песни слушаются хорошо и на них можно больше заработать, а какие-то хуже. Я переживала, что это знание будет влиять на творчество. Но пока этого вроде не происходит».
«У меня нет какого-то особого интереса к 1990-м, или к 1980-м, или к каким-то еще годам. В любой семье родители рассказывают страшилки про молодость. Ну знаете, как дед может вспоминать: «Вот я в школу босиком ходил». Естественно, я не могу знать, что такое 1990‑е, я знаю только миф про 1990‑е и живу в нем с детства. Меня впечатлила история о том, как родители покупали в то время квартиру. Квартира на первом этаже, и мама смотрела, как расположены окна, чтобы, если начнут стрелять, не попало. Она воспринимала это спокойно, без истерики. Это поражает: люди могут привыкнуть к самым диким вещам, относиться к ним как к норме. А то, что я ходила на «Поле чудес», — это не часть экспириенса про 1990-е. Просто я люблю эту передачу. Я очень радовалась, когда читала комментарии, как внук зашел на кухню, где бабушка смотрит телевизор, а там Лиза! Наверное, это и была главная цель моей выходки: чтобы бабушка и внук встретились у телевизора».
«А он мне уже позвонил — и мы безумно хохотали. Я взяла трубку, а там: «Лиза, это я». Мы просто поговорили, обменялись респектами. Вообще, приятно чувствовать поддержку людей другого поколения. Да, здорово, когда ты в тренде, на гребне волны, такая фреш-фреш. Но я рада, что меня поддерживают люди постарше. Те, кто как будто из другого мира».
«Гоша на меня не обижается за песню. Слушайте, как и в «90-х», в «Гоше Рубчинском» я в первую очередь иронизирую не над Гошей, а над теми, кто про Гошу много говорит. Поэтому с Гошей у меня никаких проблем нет. Мне не все нравится, что он делает, но есть крутые вещи. Вот недавно были у него толстовки с надписями, которые выглядят, будто ты в секонд-хенде находишь мерч каких-то сект. Все это сделано так странно, но в то же время со вкусом. Я думаю, это настоящее искусство».
«Если то, чем я занимаюсь, и есть мое призвание, я надеюсь, что и через 10 лет я не потеряю свою искренность. Я говорю «если», потому что не хочу зарекаться. Еще, конечно, хочу собирать стадионы и записать кучу новых альбомов. Ну или хоть парочку. Их я точно осилю»
**Стиль: **Полина Шабельникова.
**Макияж и прическа: **Юлия Рада @autenticaclub.
**Ассистент фотографа: **Дмитрий Едигарев.
**Ассистент стилиста: **Тамара Величко.
**Продюсер: **Анастасия Волкова.
Ассистент продюсера: Саша Газданова.
Фото: Юлия Майорова