Как вам ситуация с юмором в России сегодня?
Если смотреть с моей эгоистичной стороны, то мы пришли к жуткой конкуренции и смене поколений. Если говорить о зрителе, то это очень крутое время, когда есть вся палитра. Еще остался сегмент рожденного в СССР юмора: «Аншлаги» либо Жванецкий, умный, интеллигентный, тонкий. Потом есть, скажем так, золотая середина: Comedy, всякие движения по Stand Up и то смешное, что мы видим на телеэкранах. К этому можно приобщить проекты, к которым я имею отношение. Третий пласт, который семимильными шагами захватывает пространство, — интернет.
В одном вашем интервью прочла, что ТНТ взял курс на молодежь и потому вы перестали себя чувствовать частью этой истории.
Ну, говоря «молодежь», я имел в виду не возраст. Была презентация будущего сезона ТНТ, традиционная, как это происходит каждый год. И все проекты были связаны с подрастающими ребятами, которые хотят быть успешными и выступать во всех новых жанрах. Я, не увидев в этих проектах себя — просто физически, — понял, что теперь могу сконструировать что-то свое. Вот и все.
И вы перезапустили шоу «Слава Богу, ты пришел!» на СТС. Все, наверное, очень придирчиво следили за этим.
Да, это то же самое, что снимать сиквел киношедевра. Я сам скептически отношусь, когда берут и делают вторую, третью часть каких-то культовых фильмов. Это трудно. Мы здесь работаем в жанре юмора выходного дня — и в то же время стараемся идти в ногу со временем. Что-то получилось, что-то нет. По результатам первого сезона было принято решение делать второй, что нас очень порадовало. Мы провели работу над ошибками. Прислушались к людям на фокус-группах.
Чего требует зритель?
Ну, во-первых — и это приятно, конечно, — фокус-группы показали, что людям не хватает...
Вас.
Да, меня. По монтажу выходило так, что, какими бы веселыми у меня ни получались шутки, мы не могли ставить их в эфир, потому что он был ограничен. И нам приходилось и меня убирать, и скетчи не целиком показывать. Поэтому немножко рвалась драматургия у некоторых гостей. Сейчас у нас будет три гостя вместо четырех. Будет больше воздуха, общения с людьми, шуток, рожденных здесь и сейчас.
Что еще изменится?
У меня поменялся соведущий, теперь это Александр Незлобин. Он на сцену вообще выходить не будет, он будет наставником, тренером и человеком, который заряжает энергией и юмором за кулисами. Будет готовить гостей к тому, чтобы они расслабились или, наоборот, напряглись. Жалко, что люди не видели, как волнуются гости, как они преображаются и переламывают себя.
Это же как в открытый космос выйти.
Да, шаг в неизвестное!
Я могу ошибаться, но мне кажется, что у наших звезд большая проблема с самоиронией. Она просто потеряна.
Да она не потеряна, она не найдена. Мы жили 70 лет в стране, которая ну не могла не установить какие-то стереотипы в голове. Это отсутствие риска, свободы действительно сидит в нас и в наших генах. И на эстраде у нас мало свободных людей. Становясь знаменитыми, они накладывают на себя кучу ограничений, становятся такими ненастоящими. Это было одно из самых моих больших разочарований, когда я переехал в Москву. У моего ребенка висели какие-то плакаты певцов, певиц, актрис. С большинством из них я познакомился, и 80 % из этих знакомств — полное разочарование. Но сейчас общество, на мой взгляд, меняется, в приоритете естественность.
А вы самоироничны? Вы бы пошли на «Прожарку», если бы вас позвали?
Да, почему нет?
Есть проекты, по которым вы скучаете?
У всего есть начало и конец. «Прожекторперисхилтон» был классным проектом. 50 % удовольствия составляла необходимость видеться с друзьями по работе. Но, перезапустив «Прожектор», мы не стали продолжать — чтобы не выглядеть полными идиотами, которые в большом информационном пространстве выбирают новость про... Про то, что в зоопарке у панды родилась двойня.
Вы с Александром Незлобиным основали «Студию Свердловск». Какие проекты, кроме «Слава Богу...», у вас в планах?
Сейчас у нас в разработке три проекта: один для интернета, один для СТС и один для канала «Че». И параллельно еще думаем о каком-нибудь кино. Но в таком деле нельзя спешить. Надо во что-то очень сильно влюбиться и делать столько, сколько нужно.
Это должна быть обязательно комедия? Или возможно что-то неожиданное? Байопик Бориса Рыжего, например?
Мы с Сашей как раз написали синопсис про смертельно больного человека. Думаем, что с этим делать. И когда. Мы не ограничены — «а давайте какую-то ржаку сделаем». Просто ржака — это наша профессия.
Фото: Evgeniy Sorbo