Ох, девушки, помню этот ужас. В далекое и неславное советское прошлое юные женщины, когда беременели, словно получали приговор сроком года на два. Приговор примерно такой: себя забыть, никакой косметики и парикмахеров, сидеть дома, дальше парка не выходить! За неповиновение – общественное порицание. И ведь сидели, себя забывали, превращались в толстух с немытыми волосами. Сами себя изолировали, будто прокаженные.
Однажды я встретил одноклассницу, ей было лет двадцать всего. Девушка была симпатичная, я на нее заглядывался раньше. Вдруг передо мной предстала унылая кикимора, с волосами, заправленными в нелепый хвост. Куда пропала та симпатяга? Она просто была беременной, месяце на шестом. И жила согласно законам той угрюмой женоненавистнической этики.
Потом эти несчастные рожали. Но тетки с детьми – тоже был замкнутый круг «монахинь». Передвижение только в пределах детской площадки, летом вообще на дачу и носу не казать в приличных местах! Я называю их «тетками», а это были девчонки совсем молодые: в советское время первого рожали рано – от 18 до 25. Красивые мамаши с маникюром – это только в советском кино показывали. Какого там секса хотелось мужу с такими рыхлыми, неопрятными тетками? Немудрено, что мужья спивались миллионами. Но видимо, раз в году секс ненароком случался, тетка снова беременела – и по новой!
Страшно вспомнить. Слава богу, молодая русская мать лет двадцать как вырвалась из «монастыря», из «зоны».
Быть беременной – прямо модно сейчас. Фотографируются с животами, радуются жизни. Причем есть отец или он условный – для осмелевших девушек особого значения не имеет. В апрельском Allure беременная Валерия Гай Германика честно рассказывала, каково это – вынашивать, когда отца нет вообще рядом. А надо еще работать, кино снимать.
Моя вторая жена, собираясь в роддом, отправилась на маникюр. «Не могу же я рожать без красных ногтей!» – объяснила она мне. А я и не спорил. Я вообще очень доволен, что на беременных и молодых мамаш теперь смотреть – одно удовольствие.