Алексей Беляков: в чем я заодно с феминистками

Одна моя большеглазая подружка была чудо как хороша – ну просто героиня японского манга. И в начале знакомства я называл ее по имени, но придавая ему самые ласковые формы. Называл ее Юличка, Юляшка, Юлианнушка. Спасибо русскому языку – у нас под рукой целый склад мимишных суффиксов. Когда мы уже стали достаточно близки и могли выдвигать требования друг другу, Юлианнушка вдруг попросила: «Умоляю, не надо этих имен, меня от них прямо колбасит!» Я удивился: «А как же называть?» – «Просто Юля». Но меня это не устраивало – близкой подруге надо обязательно давать свое, сакральное, эзотерическое имя. Которое бы звучало только между вами. Юляшка – это, конечно, фигня. Не поспоришь. Тогда я взял первые буквы ее фамилии – они были звучные. Это девушке очень понравилось: «Прикольно! Меня так никто не называл».

Моя неприязнь к феминисткам известна. Но здесь тот случай, когда я готов с ними, заразами, согласиться. Феминистки, как правило, очень не любят этих «юляшек». Они согласны, чтобы их называли хоть по фамилии, только без «юляшек». Не говоря уже о гнусных довесках-мармеладках в виде «лапусек», «дорогуш», «сладушанчиков». Одна знакомая буквально выпрыгнула из постели, когда ее новый бойфренд в момент страсти произнес «моя заюшка». Этот дурак не мог понять, в чем дело, а ее почти тошнило. А с виду – нормальный парень. Ему казалось, что он вознес девушку до небес блаженства своей «заюшкой». Так одно глупое слово может разрушить счастье.

Девушка же любит ушами, древняя истина. Слух настроен очень тонко. И даже находясь в полной эйфории, будучи поглощенной горячими движениями, она все слышит. Если очень хочется говорить, то уж лучше не выдумывать ничего. Имя. Просто имя. Ну и четкий текст. «Света, какая ты классная!», «Таня, ты меня с ума сводишь!», «Рита, да! Да, да, да! Рита!»

Имя для женщины – часть ее природы. Она не терпит, когда эту природу уродуют. Тем более мужчины. От подруг еще может стерпеть.

И вот любопытное наблюдение. Женщина, которая сама себе придумывает «ласковое» имя – скажем, для социальных сетей, – эта женщина, как правило, очень дурного вкуса. У нее все плохо – с нарядами, с маникюром, с речью. Шумна и кичлива. «Кругла, красна лицом она, как эта глупая луна на этом глупом небосклоне». Это Пушкин, про Ольгу, сестру Татьяны. Могу себе представить инстаграм Ольги. Особенно с южных морей, обхохочешься над позами и купальниками. И назвала бы себя она точно «Оленька Ларина».

В фейсбуке мне иногда приходят запросы – от «Катеньки-мимозочки» или «Леночки Букашечки». Для меня это уже своего рода спорт: обязательно изучу фоторяд «букашечки». Похихикаю над дурочкой с ресницами до лба. Ну и забуду.

Женское имя – само по себе статус. Да, я часто называю девушек-коллег и давно знакомых дам всякими дурацкими «лидусиками» и «иришками». Но тут исключительно дружеская ирония, ничего более. Они меня в ответ – «Алешенька-сынок», например. Обменялись, посмеялись. Но когда малознакомый мужик начинает: «Ксюшенька, солнышко…» – на месте «солнышка» я бы засунул пошляку в рот баллон с монтажной пеной.

…А с той Юлей у нас даже завелся особый код общения. Если я называл ее нашим тайным именем – все прекрасно. Если вдруг строго Юлей – значит, что-то не так, меня что-то не устраивает в коммуникации. Она, умница, сразу понимала: «Почему Юля? Ты обиделся, что я вчера не позвонила? Ну извини, замоталась…» И никаких долгих объяснений, выяснений и сомнений. Так просто. Одно имя. Три буквы.